Первые сомнения в официальной версии у меня появились после разговора с генералом Станиславом Коморницким, псевдоним "Наленч". Во время встречи и прогулки по Чернякову осенью 2003 года я в первый раз услышал, что со смертью Анджея Ромоцкого из "Зоськи" не все так просто. По мнению "Наленча" вполне возможно, что "Морро" погиб от пули поляков, прибывших из-за Вислы.
          Ну, ничего – подумал я, одно мнение еще не решает дела. Вскоре я перестал об этом думать. Настоящая бомба взорвалась 1,5 года спустя, во время встречи с группой повстанцев из батальона "Парасоль". Присутствовавшие на встрече: Мария Стыпулковска-Хоецка "Кама", Вацлава Годзиш-Юрчаковска "Вацка", Элеонора Левандовска-Сохонь "Нора", Янина Боровска-Щенсна "Жанетт", Витольд Славски "Дилма", Ежи Сикарски "Стах", объяснили мне, что наверняка "Анджей Морро" погиб по ошибке от выстрела солдата 1 Дивизии пехоты, высадившегося на Чернякове, и что такие случаи вовсе не были редкостью. В качестве примера они рассказали о случайной смерти солдата из "Парасоля" – Яна Врублевского, псевдоним "Забава", который был смертельно ранен солдатами собственного отряда 18 сентября.
          Солдаты "Парасоля" рассказали, что в пропагандистских целях нежелательно было не только писать о том, что поручик "Морро" был убит разведчиками из-за Вислы, но даже публично говорить об этом. После 1989 года времена изменились.
          Сегодня мы можем прочитать хотя бы фрагмент воспоминаний хорунжего Януша Ковальского, командовавшего разведкой 1 Дивизии пехоты, который переплыл Вислу и утром 15 сентября оказался на Чернякове (M. Шуневич, Анджей Ромоцки "Mорро" 1923-1944, http://www.powstanie-warszawskie-1944.pl/ доступ: 15.06.2009r.): "Когда мы выскочили из лодки, чтобы спрятаться за береговым валом, на реке уже никого не было, хотя воду еще долго секли пули из пулеметов. Позже мы узнали, что обе сопровождавшие нас лодки после первых выстрелов пошли на дно.
          Светало, между домами мелькали силуэты в немецких мундирах. Под сильным огнем кто-то полз к нам. Дежурный наблюдатель держал его на мушке, человек скатился с вала на берег в нескольких десятках метров от нас. Он был в немецком шлеме и пантерке, но с бело-красной повязкой на руке!" Тадеуш Сосиньски из 3 Дивизии пехоты так запомнил переправу на Чернякув ночью с 16 на 17 сентября (T. Сосиньски, Всю жизнь против ветра, Варшава, 2000, с. 77, 78): "Перед нами были руины и скелеты сгоревших домов. Мы ждали рассвета. Никто не позаботился о том, чтобы установить контакт и сообщить о нашей высадке. Мы чувствовали себя потерянными в чужом городе (...) Мы не знали, где находятся позиции повстанцев.
          На рассвете мы заметили приближавшийся к нам с правой стороны патруль из трех человек в немецких пантерках и шлемах. Мы обстреляли их, и они залегли в развалинах. Высланный разведчик обнаружил труп солдата, одетого в немецкую маскировочную куртку. Только бело-красная повязка на правой руке подтверждала, что это был повстанец. Его случайная смерть вызвала чувство подавленности в наших рядах".
          Солдаты из 1 Армии ВП генерала Берлинга, которых варшавяне и повстанцы называли "Берлинговцы", после высадки в Варшаве говорили повстанцам: "...вы так одеты как шкопы (презрительное название немцев, аналогично русскому "фриц")... Еще кто-нибудь из наших ребят вас подстрелит".
          На этом этапе размышлений можно поставить гипотезу, что вероятнее всего поручик Анджей Ромоцки "Морро" погиб в результате несчастного случая, от пули польского солдата, прибывшего из-за Вислы. В рассказах появляется упоминание о пустых немецких окопах, а также о том, что немецкие отряды отступили до самого моста, то есть, другими словами - немцев поблизости не было.
          Анджей Ромоцки был одет в немецкий мундир (пантерку), на польский довоенный шлем обр. 31 был натянут немецкий маскировочный чехол, бело-красная повязка могла быть малозаметна...
          Сомневаюсь, что поручик "Морро" вышел к приплывшим с бело-красным флагом. Прибывшие из-за Вислы солдаты, видя фигуру в немецком обмундировании, вероятно, прицелились в сердце и одним метким выстрелом "положили" врага. Откуда им было знать, что это герой Варшавского Восстания, поручик "Морро" идет им навстречу? Так погиб поручик "Морро". Герой батальона "Зоська" и всей группировки "Радослав", герой невероятного прорыва из окруженного Старого Мяста в Средместье, был убит выстрелом прямо в сердце 15 сентября на Чернякове на улице Солец.
          Сомнения, казалось бы, полностью рассеивает Анна Выгановска-Эрикссон в изданной в 2010 году (второе издание) книге "Танковый взвод батальона "Зоська" (A. Выгановска-Эрикссон, Танковый взвод батальона "Зоська", Гданьск, 2010, с. 321): "В послевоенной литературе в описаниях смерти Анджея "Морро" есть недосказанности. Те, кто там был, помнят всеобщее убеждение, что Анджея убила пуля из ППШ – он был одет в немецкий мундир со Ставок. Ошибиться было нетрудно. Он был одним из первых, кого заметили берлинговцы после высадки на нашем берегу. Роковое недоразумение стало причиной смерти героя Варшавского Восстания".
          Вроде бы на этом этапе расследования все кажется очевидным. Но, с другой стороны, нельзя на сто процентов исключить, например, выстрела немецкого снайпера с Моста Понятовского. Не дает мне также покоя дальнейший фрагмент воспоминаний "Лещица" Тадеуша Суминьского из "Зоськи" (T. Суминьски "Лещиц" Четырнадцатое сентября, Воспоминания..., с. 464): "В домике пятеро берлинговцев и два взятых ими в плен немца".
          Может быть, стреляли эти немцы?