Януш Валкуски род. 3 января 1934 г. в Цеханове

Фроим

         Весной 1940 г. я впервые был провезён контрабандой в Рейх. Я поехал в Цеханув со знакомым вольксдойчем.
         Первоначально я был у дяди, потому что тётя Марыся переселялась на «Wasserwerk» (станция и фильтров) - что наверное было связано с работой дяди. Вскоре через «зелёную границу» добралась к нам мама - переселение было окончено и мы поселились на квартире на упомянутом месте «Wasserwerk».
         Здание находилось возле реки, при мосте (деревянным), через который переправлялась улица Пултуска. Несколько десятков метров от дома были большие бассейны. Идя тропинкой за бассейнами доходилось к бетонной вылевке, которая укрепляла впуск воды к каналу, приводящего её к поселенцам. Был это замечательное местность для игр! Наиболее я любил садиться на этой бетонной вылевке и всматриваться в таинственные развалины замка, а выше крышей домов показывалась башенка ратуши, расположенной в угле цехановского рынка. Разбирались здесь отголоски в паровой машине в близлежащей мельнице и пивоваренный запах пива.
         На территорию «Wasserwerk» приходило много моих школьных ровесников игр и купания. У меня были различные товарища: «цехановяки» и «немчаки», недавно к «Zychenau». Приходил также Фроим, сын еврейского портного, который от лет «обшивал» нашу семью. Несмотря на такой личный состав в наших играх не было никаких «персональных» напряжений. Немцы были нашими врагами, жестокими врагами, но я этой вражды не переносил на своих ровесников. Поэтому я был захвачен врасплох, когда эта вражда возникла.
         - Когда это стало, я наверное начал думать как взрослый. Игра окончилась... Внезапно возникла ненависть! Нарастающая. К всему, что немецкое! А началось с того, когда на территорию «Wasserwerk» начал приходить «номен-омен» Адольф, сын начальника немецкой полиции. Он был старше меня на два года, может на три года. Его брат (старший) был командиром цехановского «гитлерьюгенд». Адольф приходил с матерью, которая сидела на скамейке под каштаном и звала мою Маму - «Haline, Haline!» - полюбила её как партнёршу разговоров (знала немецкий). Трудно было от неё отцепить, но она старалась быть «благодарной» - дала карточку, уполномочивающюю к покупкам в немецких магазинах. Мама этой карточки никогда не воспользовалась - потому что сказали бы знакомые? Меньше угрызений совести было у Мундка (дядя), который был очень ловким мальчишкой и была у него смекалка к делам. Потому что у него была та же фамилия, пользовался этой карточкой «широко».

Фотография у бассейна станции в Цеханове.
Мы сидим с мамой рядом с матерью Адольфа.

         Так вот этот «номен-омен» Адольф пытался нас себе подчинить и навязывать нам свой «стиль»игры. Часто приходил в форме гитлерьюгенд, затем в этих формах начали приходить оставшиеся «немчаки». Игры потеряли прежнее обаяние и спонтанность, а начали напоминать военную строевую подготовку. Мы стреляли с ветровки даже к спичке вбитой в картофель - так сложилось, что не мог меня в этом победить (несмотря на то, что я никогда прежде не стрелял с ветровки). Адольф стал выдумывать другие спортивные состязания, в которых я и остальные не могли с ним справиться, принимая во внимание существенную разницу возраста - принадлежит добавить, что Адольф не был физическим мужиком: был мальчишкой высокого роста и сильно построенным.
         Это меня всё меньше нравилось, всё чаще я избегал наших встреч.
         Когда-то мы играли с Фроимом в домино, спрятанные за стеной мусорного ящиика. Фроим всё больше был испуган тем, что происходило с евреями и прятался перед «немчаками». Высмотрел нас однако Адольф. Пришёл. Опрокинул нам косточки. Потянул меня за собой - Фроим стоял нерешительный, не знал, что делать...
         - Froim, komm hier! - крикнул Адольф - мы идём купаться, мы поскачем с трамплина! Мы побежали за Адольфом (неохотно), но не к бассейну, только к группе ожидающих нас мальчишек.
         И здесь началось!
         Окружили Фроима и стянули с него одежду. Фроим съёжился и стал плакать. Его втолкнули в чащу высоких кропив. Я стал на них кричать, я оттолкнул Германа, стоящего на одежде Фроима, но Герман я с Адольфом закрутили мои руки и я уверенно был бы вторым голым в крапивах , если бы не прибежала мать Адольфа. Она сругала своего сына и остальных «немчаков».
         - Мама, это еврей! - сказал Адольф. Смирило это её энтузиазм быть справедливой, но она отогнала мальчишек от Фроима, а меня взяла за руку и мы пошли в сторону дома. Когда я оглянулся, Фроим уже был одет и проходил навыворот к покоси реки, откуда мог уйти домой.
         Так окончились мои игры с немецкими «приятелями».

         Я уже никогда не встретил Фроима - он ушёл навсегда...

Janusz Wałkuski

Януш Валкуски сегодня

одработал: Maciej Janaszek-Seydlitz

перевод: Malwina Lipska

Copyright © 2011 SPPW 1944. All rights reserved.