Дом на ул. Медовой в Величце.
Стрелка показывает окно нашей квартиры (фот. Лукаш Коженёвски).

         Через Величку проезжали колонны машин, было также много войска. Стало очевидным, что немцы - просто - убегают! Они также были моими главными потребителями. Несмотря, что я постоянно поднимал цены всё действовало! Росли мои прибыли, потому что я рассчитывался с госпожами по постоянным ценам. Я практиковал также обменную торговлю - я собрал несколько тёплых шапок, шарфов, перчаток, две пары ботинок (настолько ценных!), значительное количество сахарина (фруктозой заменяли недостающий сахар) и батарейный фонарик, который позднее много лет был мне полезным.
         Когда я сегодня воспоминаю эту мою деятельность, я себе думаю - ведь они могли мне эти пирожные забрать, так как грабили, что хотели долгие лета оккупации. Был ли тормозом призрак неизбежного поражения и наказания?

         Дело вдруг перестало действовать - не хватило муки!
         Вскоре не было также немцев.

         Я сидел у окна и смотрел на колонны убегающих машин. Далеко грохотели орудия. Как в Варшаве... Перед Восстанием... А возможно русские и теперь не придут?
         Они прилетели!
         Самолёты летели друг за другом, на высоте моих окон. Бросали бомбы на гонящие машины.
         Могучие взрывы!
         Картина была восхитительная - колотят швабов!
         Перед вечером мы побежали с мальчиками увидеть бомбардируемое шоссе. Плохо целились! На шоссе не упала ни одна бомба (!), но огромные воронки были с левой стороны дороги! И уничтожены два дома!
         А я думал, что надали швабом по шее!

         На второй день утром, разбудило меня ворчание авиационных моторов. Высоко летело несколько десятков самолётов - бомбардировщики. За ними косы белых полос...
         Красивый вид!
         «Пожалуй, не будут, нас бомбардировать?» - Я подумал с опасением.
         Полетели далее...

         Приближался грохот орудий...

         Было холодно, кончалось топливо... Мама взяла немецкие ботинки, сахарин и пошла в город. Она принесла картофель, лук, а крестьянин привёз нам древесину и немного угля.

         Орудия было слышать всё ближе!

         Наступил вечер. Загремело близко, даже дом затрясся! Мы побежали в соседний, каменный дом и поместились в запруженном подвале.
         Мы сидели целую ночь, вслушиваясь в опрокидывающуюся канонаду взрывов и выстрелов. Под утро было почти тихо...
         Мы медленно, осторожно выходили из дома. Снег скрипел под ногами, зажгло солнце. Начинался день - ПЕРВЫй ДЕНЬ СВОБОДЫ!

         Как это теперь будет?
         Можно было только спрашивать - ответа не было...
         Мы пошли в город, чтобы увидеть русских, потому что к нам на гору уверенно не придут. Людей было много, но русских не видать...
         Мы пошли далее, а возможно остальные спят?
         Мы возвращались домой. Около кино лежал труп немца (без ботинок), на площадке стояла пушка, возле открытые ящики с боеприпасами. Везде группки людей - тихие разговоры, суетливые глаза... Будто бы что-то там сделали монахиням...
         Никто кое-как не прыгает из радости...
         Мы добрались на нашу Медовую. Старшие госпожи забросили Маму вопросами, но немного могла им сказать. Старшие госпожи были обмануты...
         Я разжёг огонь в кухонной печи. Быстро стало тепло, а горячий луковичный суп удовлетворил голод.

         Приняли решение: Мы едем в Варшавы!

         Вдруг треснули двери в коридорем в кухню заскочил русский, осматривая квартиру.
         - Водка, водка - болтал (и что-то ещё).
         Он открыл буфет и взял бутылку!
         - Это уксус! - Мама хотела взять бутылку обратно, но он не дал вырвать «добычу».
         Мы не успели остыть после этого неожиданного визита, когда он вновь попал в квартиру и с криком бросился на Маму, толкая её дулом «пепешы» [пистолет пулемёт Шпагина , ППШ– М.Л.]. Я также начал кричать - со страха, что он убьёт Маму! С помощью пришли старые госпожи.
         - Ты Иване, собачья твоя мать, Ты большевик! - кричала одна, таща его за руку, вторая взяла кастрюлю и уверенно бы его ударила, но наш Иван ретировался!
         Позднее было много смеха!
         Двери уже точно запирали на засов.

         В течение нескольких следующих дней мы приобретали нужное нам вещи - главным образом пищу на дорогу.
         Когда у нас был уже провиант на целую неделю, мы простились с Величкой и отправились в Краков.

Панорама Велички. (фот. Лукаш Коженёвски)

         Мы добрались там вечером. Направляясь в сторону ул. Святого Марка нас «арестовали» (Стой! Кто идёт?)
         Я смотрю, что это «нашие»! А возможно не нашие – у каких-то других есть орлята... Они заключили нас в подвале гостиницы «Róża». Были там ещё другие варшавянины. После многих допросов и обысков (при случае что-то пропало), на следующий день, днём, нас выпустили.
         В течение двух дней, благодаря помощи знакомым, мы получили разрешение на поездку в Варшавы. Самой хорошой торговой валютой был тогда самогон. Мы ехали военным транспортом в открытом вагоне, находившимся за локомотивом.
         Это путешествие была кошмаром! Холод, холод и ещё раз холод! Не помогли даже газеты вталкиваемые под пальто! Но только таким образом мы могли вернуться в свою Варшаву!

Janusz Wałkuski

Януш Валкуски современно

обработал: Maciej Janaszek-Seydlitz

перевод: Malwina Lipska

Copyright © 2011 SPPW 1944. All rights reserved.