Барбара Петровска в 1944 г. после Восстания,
Фотография сделана для лагерного билета

         Вот как я запомнила свои августовские переживания.

         1.VIII.1944 г.
         О сосредоточении повстанческих отрядов я узнаю в 11 часов от Збышка Смидовича, который как раз направляется в свой пункт в Средместье. Мы прощаемся с противоречивыми чувствами: беспокойства и веры, что мы еще увидимся (спустя неделю 8-го августа Збышек погибает в атаке на Малую Пасту).
         В 14 я являюсь, как каждого дня в пункте распространения у г. Ханки за тайной прессой и корреспонденцией. Оттуда уже близко к Данке Шиле на Ноаковского. Данка – член той же харцерской организации, что я. Во время оккупации мы обе проходили санитарное и боевое обучение в рамках батальона „Вигры”.
         Данка знает о нашем пункте сосредоточения. Подаю адрес: Старый Город, ул. Килинского 1, квартира проф. Хемпла, 17 часов.
         От Данки я выхожу в 15. У меня немного времени. Мне надо добраться до моей подруги Ванды Манчарской на Лешно, где я оставила все снаряжение: рюкзак и аптечку.
         Транспорт этого дня паршивый. Трамваи ездят нерегулярно, они переполнены.
         Ванду я застаю дома. Она тоже выходит в свой пункт, но в Средместьи. Отец Ванды, проф. Манчарски смотрит за тем, чтобы мы съели что-нибудь до выхода, но у нас нет времени. Мы прощаемся второпях. Еще на лестнице мы слышим его голос, когда предостерегает: „Только не слушайте глупых приказов”.
         На улице Железной наши пути разошлись. Еще одно прощание, грусть, беспокойствие, скрытое за улыбкой: „Вандзя, Бася тогда до встречи”.
         Я бегу в направлении Старовки, Ванда входит в какой-то трамвай в Средместье.
         На Килинского я прибегаю без четверти пять. В квартире большая группа юношей и девушек. Издали слышны выстрелы.
         У других санитарок свой пункт снаряжения на Езуицкой 2 рядом с Канонией. Это была квартира какого-то дипломата с фамилией Патек. Подруги рассказывали потом, что она была красиво устроена. Сам хозяйн даже не знал об этом, что у него пункт снаряжения. Он был глух, не знал, что там собираются санитарки. Все это организовала хозяйка, которая принимала деятельное участие в подпольной работе. Юноши были размещены в разных точках Старого Города. Вигры – это была резервная часть командира Варшавского Округа. У нас были специальные задачи.
         Перестрелка продолжалась до рассвета.

         2.VIII.1944 г.
         К утру нам заявляют, что акция восстания не удалась. Юноши будут продираться в плотной группе к Кампиносской Пущи через Волу, а девушки, изображая заблудившихся „штатских”, должны разойтись к семьям.
         Приказ отдал командир округа, котором был тогда подполковник „Павел” (Францишек Ратай). На Волу отошли „Вигры” и другие резервные части. Через Волу они должны были перейти в Кампинос за ружьем и вернуться в Варшаву, но это не удалось. Люди из „Вигров” боролись вместе с „Парасолом” и „Зоськой” на Воле в течение первой недели, потом вернулись на Старовку. Не до всех дошел приказ о выступлении на Волу. Офицера, которые остались на Старовке начали организовать среди добровольцев что-то вроде второго удара „Вигров”, который разширился до нескольких сот людей. Это были, прежде всего, добровольцы, жители Старовки и те, кто не попал в свои отряды, вступили в „Вигры”. Был создан так называемой второй удар „Вигров”, возникла первая компания, третья компания. Потом наш командир „Тжаска” (Эугенюш Конопаски), который вернулся из Воли, принял командование целостью, была реорганизация.
         К утру 2 августа санитарки покидают квартиру в маленьких группах, оставляя на месте повстанческое снаряжение. В 6 утра выхожу вместе с „Янкой” (Янина Грушчинска-Ясяк) и „Исей” (Марья Селужицка-Черминска). Мы направляемся в сторону площади Наполеона, где живет моя тетя. Наши родные дома остались на другой стороне Вислы на Саской Кемпе и Грохове. Мы идем Подвалем, потом относительно тихой, узенькой уличкой Козьей. По дороге мы почти не встречаем людей. На углу Козьей и Трембацкой мы наталкиваемся на большой немецкий танк. Янка объясняет по-немецки, что восстание застало нас случайно на улице, а мы хотели попасть в наши семьи на площадь Наполеона. Немцы при виде трех молодых девушек бросают грубые шутки. Не пускают нас через Краковское Предместье, считая, что там обстрел и направляют нас на Саскую Площадь.
         Саска Площадь кишит армией и жандармами. Здесь полно танков, машин, орудий. Ближайшая дорога на пл. Наполеона ведет через улицу Мазовецкую, значит через это сборище армии. Первоначально мы „валяем” прямо на них, но приходит момент размышления: „разумно ли лезть прямо в логово льва?”. Нам не хватает смелости, поэтому спокойно направляемся в сторону Театральной площади. Под арками здания трупы нескольких мужчин в штатской одежде.
         На Сенаторской около Костела св. Антонего снова немецкий танк. Та же сказка, что в последний раз; мы притворяем захваченных событиями штатских. Нам это приходит легче, потому что рядом появляются какие-то хенщины с детьми, старшие мужчины. Нас направляют на Банковую Площадь, не давая, притом, никакого эскорта. Мы пробуем перейти улицей Жабей до Кролевской. Слышим свист ружейных пулей. Видимо, Немцы нас увидели из Саского Огорода. Мы прячемся в ближайших воротах.
         Потом через дворы домов и флигелей мы попадаем на площадь за Железными Воротами, а оттуда через пассажи и Теплую добираемся на улицу Твардую. К сожалению, переход через ул. Маршалковскую абсолютно невозможен. Очень сильный обстрел, танки не допускают никого к этой артерии. Возвращаемся. Нас направляют в перевязочный пункт, находящийся на ул. Марьянской 11 в частной квартире г. Ванды.

         3. VIII.
         Утром нас с „Исей” отправляют, как санитарный патруль, в окрестность площади Гжибовского. Они ожидают раненых из облавы Пасты на Зельной. Надо быть осторожным, потому что Твердая обстреливана снайперами. Мы добираемся напротив Костела Всех Святых. Дальше не пускают. У нас нет назначения к какому-нибудь повстанческому отряду, не можем предъявить билета, у нас даже нет повстанческих повязок. Мы сидим где-то в воротах до послеобеденного времени. Идет ужасный ливень. Возвращаемся в пункт промокнутые. Здесь мы получаем серьезную работу. Надо перевезти нескольких больных в больницу. У нас является какой-то офицер АЛ, прося о заботе о беременной жене, у которой кровотечение. Очень трудно поместить ее в какой-нибудь больнице. Везьде оправдываются нехваткой специалистов и отправляют от одного к другому.
         Наши физические и психические силы на исходе. Мы перешли с больной на носилках немало дороги, наконец правильно поинформированные, попадаем в частный, устроенный с издевательствами, кабинет врача гинеколога на Слиской 53. Мы с облегчением оставляем ему пациентку, сообщая об этом ее мужу. В послеобеденное время нас отправляют с большими мешками, корзинами для еды, постелью и перевязочными материалами для новосоздаваемой больницы ЗУС на ул. Марьянской. Ходим от двора к двору, призывая штатское население к приношению даров. Мы поворачиваем несколько раз, люди чрезвычайно самоотверженные, им ничего не жаль.
         До вечера наступил первый налет. Бомбы падают в окрестности Сенной, Злотой, то есть относительно недалеко от нас. Огромное опустошение.

         4.VIII.
         Мы появляемся в работе в больнице. „Ися” и я получаем под опеку каждая одну комнату с четырьмя ранеными. „Янка” работает регистратором больных и раненых, которых с каждым днем больше. Руководство больницы требует сохранения безупречного порядка и чистоты. Каждый день мы моем больных, кормим, даем лекарства, помогаем при перевязках, моем пол в наших залах. Мы обе медсестры-любительницы, обучены, правду говоря, этой миссии на конспиративных курсах, тем не менее наша работа в больнице, наше отношение к больным не имеет ничего общего с профессиональным опытом. Мы слишком глубоко переживаем чью-нибудь боль, переживаем каждое требование, если это может в какой-то степени облегчить страдание.
         Один из моих подопечных – молодой мужчина, которому только что ампутировали руку, у него высокая температура. Второй с простреленной, опухнутой челюстью. Его надо кормить через трубку. Третий тяжело обожженный фосфорной бомбой. Он очень страдает. После целого дня нашей службы в больнице, который длится непрерывно с 7 утра до 8 вечера, мы выбиты из сил.

         5.VIII.
         Нормальная служба в больнице. Встречаю раненого Витольда Марчевского, довоенного друга. О нем заботится „Ися”. Витольд ей очень благодарен. В течение дня нас беспокоят самолеты. Они ожесточились против нашего района. Бомбы падают относительно близко. Стекла выпадают из окон. Мы отодвигаем кровати в глуб комнат. В противоположности большинству персонала мы не сходим с „Исей” в убежище. Остаемся при наших раненых, которых не можно даже свести вниз. Хотя здание трясется от взрывов, мы их утешаем, что это далекая бомбардировка и им ничто не угрожает.

         6.VIII.
         Работа в больнице. До обеда я встречаю Ванду Крысевич. Она пришла навестить раненого друга. У нее назначение, как санитарка, к одному из повстанческих отрядов в Средместьи. Нам трем больше отвечает служба в отряде, чем в больнице; для этого нас подготовили во время подпольного обучения. Кроме того, я немножко обижена на командование, потому что нас надули, пуская домой. Ведь, бои продолжались, о никaком поражении не может быть и речи, тем более о падении восстания. На улице видны боевые отряды, которых сопровождают девушки – санитарки и связные. Мы им завидуем этой почетной службы.
         Ванда предлагает нам вступить в свой отдел. Мы охотно соглашаемся. Мы договариваемся встретить с ней на следующий день в 12. До этого времени обязуемся пробраться на Старый Город за нашим санитарным снаряжением – аптечками и рюкзаками и вернуться в Средместье.
         В послеобеденное время выхожу на ул. Злотую к семьи одного из моих раненых за едой для него. Вижу ужасные последствия бомбардировки.
         Вечером заявляем руководству больницы, что будем служить при повстанческом отряде. Прощание с нашими подопечными в больнице очень трогательно. В течение этих нескольких дней мы успели привыкнуть друг к другу. Обещаем, что будем их посещать. Мы идем ночевать в квартиру г. Ванды на ул. Марьянской. К сожалению, там пожар. Дом горит с крыши. Носим ведра воды на 4-ый этаж. Кроме нас трех, в гашении огня участие принимает не более 2-3 человек. После часа мы совершенно выбиты из сил. Мы садимся в воротах на земле и пытаемся заснуть. Здесь холодно, твердо и очень неудобно, поэтому мы решаем ночевать у моих знакомых, г. Мадейчиков, проживающих недалеко на Твердой 18. Сейчас 12 ночи.
         После того, как мы убедились, к кому мы идем, кто-то из жителей дома, несущий дежурство на дворе, открывает нам дверь. Наши знакомые, как и все жители дома, перешли в подвал. Мы решаем расположиться в их квартире на четвертом этаже. Мы ее застаем открытую, частично разрушенную. Через дыру в потолке видны звезды. Мы ложимся на какой-то старой кровати. Нечеловеческая усталость сильнее всех неудобств, холода, она дает желанный сон.

         7.VIII.
         Мы просыпаемся в 6 утра. Доедаем остатки хлеба, оставленные в буфете, запиваем их ягодным соком. Мы готовимся к выступлении на Старовку. Дорога ведет через выжатые Мировские торговые ряды. В окрестности ни живой души. Не имеем понятия, как складывается ситуация. Где Немцы, где наши? С какой стороны стреляют? Как можно безопасно попасть на Электоральную? Вокруг тишина и покой. Слышны выстрелы пулеметов, но издалека. Мы решаемся на „прыжок” через Мировскую Площадь. Прошло гладко. Никакой реакции со стороны Немцев. На Электоральной наталкиваемся на отряды, отступающие из Воли. Попадаем на Килинского 1.
         В квартире застаем некоторых подруг из „Вигров”. Узнаем, что наши еще не вернулись из Воли. Сообщаем, что мы получили придачу в Средместье и туда возвращаемся. Мы должны явиться в 12. Находим наши рюкзаки и аптечки. Выходим из Старовки. Добираемся до Банковой Площади. В руинах давнего Польского Банка нас задерживает повстанческий пост. Сообщают, что дорога в Средместье сегодня была отсечена Немцами и идти дальше невозможно. Поэтому, нам приходится остаться на Старовке.
         „Янка” идет в Мальтанскую Больницу. Она узнала, что там находится ее друг. Он тяжело раненый. Мы с „Исей” возвращаемся на Килинского 1.

         8.VIII.
         Нас прикомандировали вместе с несколькими подругами к второму взводу ударной компании, который насчитывал тогда тридцать три человека. Вместе с большой группой юношей и девушек отправляюсь на Ставки. Там располагаются взятые повстанцами большие, замечательно снабженые немецкие склады. Дорога ведет через гетто. Доходим близко Повонзковского кладбища. „Фасуем” все, что возможно: еду (муку, сахар, консервы), а также немецкие мундуры и белье. Возвращаемся нагружены.

         9-11.VIII.
         Наш взвод под командованием лейт. „Анджея” (Ежи Ковалчик) и лейт. „Перуна” (Ян Деренговски) откомандирован в школу на Бароковой, как охрана Главной Квартиры ген. „Бора”, которая перешла сюда из Воли. Вместе с ним здесь делегат правительства Янковски, другие известные и важные люди. Уличка Барокова отходит от улицы Длугoй, в направлении Огорода Красинских. Школа располагается на крае Огорода, близко улицы. Нас собрали в большом зале, возможно что гимнастическом, где стоял большой рояль, столы.
         Ночью взвод несет дежурство в Огороде Красинских во время ночных сбросов ружия и боеприпасов.
         Здесь мы знакомимся с О. Томашом Ростворовским, который одним вечером организует харцерский кастер. Отец Ростворовски был тогда назначен капелланом Главной Комендатуры. Играя на рояле он с нами поет солдатские и харцерские песни. Настроение безмятежное, беззаботное.
         Кроме нашего отряда „Вигров”, для охраны Главной Комендатуры назначили взвод 1112, который пришел из Воли.

         12.VIII.
         Целый день продолжается сильная бомбардировка школы на Бароковой. Немцы должны были узнать, что именно здесь Главная Квартира.
         Главная Квартира переносится на Длугую 7.
         Днем нас беспокоят самолеты, ночью артиллерия. На ночь приходит сойти в подвалы.
         Второй взвод Ударной Компании „Вигров” принимает с утра пункты в Соборе Св. Яна на улице Свентоянской. Наша квартира на Килинского 1.

Барбара Ганцарчик – Петровска

oбработал: Мацей Ианашек-Сейдлиц

перевод с польского языка: Марта Будаш

Барбара Ганцарчик-Петровска род. 18.03.1923 в Варшаве санитарка АК пс. „Паук” второй взвод ударной компании харцерский батальон АК „Вигры”

Copyright © 2012 Maciej Janaszek-Seydlitz. All rights reserved.